Тихие шаги по коридору, поступь легкая, не смотря на мощное телосложение, движения размеренные и спокойные. Рейв словно бы и не замечает суетящихся по коридору слуг, каждый из которых спешит по делам. Все в замке с момента его возвращения идет своим чередом, по заданному пути, спокойно и обыденно, и с каждым днем все больше раздражает бастарда. Размеренность, слитые воедино дни и ночи - все это не его, чуждое, далекое, но деваться некуда, не уехать же теша собственное самолюбие, бросив Сигрун одну во всем разбираться.

Сигрун... Что произошло меж ними за эти несколько месяцев, он и сам толком не осознавал. В каком-то смысле он даже стал тосковать о походах и битвах, правда признаться честно об этом он тосковал всегда, и ни смерти близких, ни собственные раны не меняли этого. Рожденный воином умрет воином. Таков уж он - Ульваррсон, бастард погибшего ярла. Хотелось бросить все, оседлать верного коня, и прочь, прочь из замка, от мыслей, от воспоминаний и терзающих по ночам кошмаров - прочь. Вот только Рейв уже знал, что куда бы он не отправился, везде берет себя с собой. А значит ни кошмары, ни воспоминания никуда не исчезнут. Придется  учиться с этим справляться и как-то жить.
Лисичка, его любимая дорогая лисичка с каждым днем становилась кем-то другим, это уже была не та девушка, что прибегала ночью к нему в комнату, чтобы послушать сказки старшего брата. Отец когда-то сказывал, что беременность влияет на женщин по разному. Одни вот фруктов да блюд заморских требуют, другие стараются на людях не показываться, третьи и вовсе превращаются в слезливых клуш, которые пускают соленые реки по поводу, да без повода. Куда занесет обожаемую сестрицу Рейв не знал, и пока особых "проблем" не замечал, если конечно не считать, что они стали меньше общаться.
Ее можно понять - дела государственной важности, да будущее страны беспокоили Сигрун куда больше бастарда, по крайней мере он сам так считал. Нет, Ульварссон не обижался, не сердился на сестру. Он ее прекрасно понимал.
Уже завтра ему предстояло отбыть в Хедебю для того чтобы представлять интересы Инлингов в грядущих политических событиях.

Мужчина остановился перед тяжелыми дверями каминного зала, задумчиво почесал подбородок, словно никак не мог решить, стоит ли входить в покои сейчас, или лучше повременить.
- Стоит, - коротко постучал, и вошел в зал.
Его ждали, это было не удивительно, не далее как сегодня днем он получил записку от сестры о том, что вечером им необходимо снова поговорить. Такие разговоры были не редкостью, но обычно они проходили в кабинете и касались исключительно дел государственных, да политических наставлений.
- Как ты? - дверь с недовольным скрипом затворилась обратно, нехотя впуская викинга в зал, который сейчас был освещен одним лишь камином. Приятный полумрак окутывал вторую часть помещения, придавая определенный уют и таинственность обстановки. Второе кресло возле камина пустовало, и Ульварссон направился туда, чтобы сесть напротив сестрицы.
- Ты не хочешь, чтобы я ехал? - их взгляды встретились. Когда общаются эти двое, создается впечатление, что две стихии сталкиваются, противоположные, яростные, непримиримые, но в тоже время те самые, которые не могут существовать друг без друга.
- Без света не бывает тени, - как-то сказал один жрец, когда Рейв был еще ребенком, но фраза эта прочно въелась в сознание.
Так и они с Сигрун, она - огненная лисица и он - холодный медведь северных лесов, но порой им не нужны были слова, чтобы понимать друг друга. Достаточно было взгляда, ведь глаза - зеркало души...